Дежурили только мичманы.
Заступил Середенко на вахту.
Находясь во втором отсеке «М-260» и заполняя вахтенный журнал, около 21 часа почувствовал запах дизельного топлива.
Он, конечно, всегда на лодке присутствует.
Но тут его как-то особенно много было.
А накануне готовились к выходу в море и пополняли запасы кислорода и соляры.
Послал матроса проверить.
Тот докладывает: «Товарищ мичман. Полный трюм солярки».
Дежурный дал команду запустить помпу и сбросить топливо за борт.
Во втором отсеке, кроме аккумуляторных батарей, хранились еще и патроны регенерации.
И уровень солярки поднялся уже выше полки с патронами.
Если топливо попадет в патрон регенерации — неминуем взрыв.
Упаковка их при хранении должна быть герметичной.
Но чем черт не шутит!
Пугаться было уже некогда.
Открыли люк первого отсека и стали выносить на руках патроны из лодки на палубу.
Когда все 34 патрона оказались на палубе, Середенко приказал включить помпу на пожарный рожок.
Водой многократно промывали каждый патрон и протирали его ветошью.
Операцию завершили в 2 часа ночи.
Подводная лодка была спасена.
А вот доложить дежурному бригады мичман Середенко не успел.
Да и забыл.
Утром на подводную лодку к подъему флага пришли офицеры.
Первому вахтенный доложил командиру БЧ-5, затем — командиру лодки.
Получил нагоняй.
Дескать, почему не доложил об аварии?
Ответ один: «Товарищ командир, некогда было докладывать. Лодку спасал».
Лодки эти предназначались для охраны портов и побережья.
В Средиземное море они не ходили.
Условия обитания личного состава были очень тяжелыми.
В седьмом отсеке, которым командовал Середенко, было пять человек, а койка — только одна: один на койке, остальные на палубе.
Температура летом в надводном положении в отсеке поднималась до 56 градусов.
Из одежды — только трусы.
Приляжешь на палубу отдохнуть, встаешь, а там лужа пота.
Прием пищи — стоя и лежа.
Приносили в седьмой отсек бачки.
А дальше — кто как устроится.
Подводная лодка имела одну каюту — командирскую.
Один гость лодки, увидев ее, спросил: «А это что за шкафчик?».
Пресная вода на лодке была только для приготовления пищи.
Ни умыться, ни зубы почистить воды не было.
Обходились соленой забортной.
Прослужил мичман Середенко почти 22 года.
На «малютках» служба засчитывалась год за два.
Вот и набежало без малого 32 года.
Было ему тогда чуть больше 40 лет.
И получил он полную пенсию в 150 рублей.
В первый день гражданской жизни судьба привела Анатолия Васильевича на станцию техобслуживания в поселке Дергачи.
Приехал договориться о ремонте личной машины.
Встретился с директором, познакомился, а тот мичману в лоб: «Примешь склад — за две недели отремонтируем машину.
Не примешь — и за три месяца не гарантируем».
Так и остался Середенко заведовать складом запасных частей на долгие шесть лет.
Еще два года заведовал магазином запчастей при той же СТО.
Но море звало.
И принял Анатолий Васильевич приглашение своего друга: стал ходить по морям на судах вспомогательного флота.
Двадцать пять лет выполнял обязанности и моториста, и электрика на поисково-спасательном катере «ПСК-537».
Весной 2015 года, прогуливаясь по западному берегу Балаклавской бухты, Середенко вспоминает, что на месте руин у Мраморного пляжа стоял учебно-тренировочный комплекс.
Там были барокамеры, башня для тренировки подводников.
Все экипажи два раза в год отрабатывали задачу выхода из подводной лодки через торпедный аппарат или через рубку-башню.
Сегодня пенсионер Анатолий Васильевич Середенко увлекается охотой на пернатую дичь.
Все свободное время копается в огороде, который называет дачей.
Организует встречи ветеранов-сослуживцев.
Первый раз (еще 15 лет назад, в 2000-м) собрал вместе своих товарищей 23 февраля.
Теперь эти встречи стали традицией…
В. Илларионов. (Балаклава, март 2015 года).
Фото из семейного архива А. Середенко.
Комментариев нет:
Отправить комментарий