Вице-адмирал Б.Ф.Приходько вместе с журналистами «МК во Владивостоке» вспомнил подводные будни и морскую службу, которой отдал почти 60 лет жизни.
- Вырос я в семье офицера, послевоенная служба которого прошла в гарнизонах, суровый офицерский быт мне был понятен и близок всегда, - вспоминает заслуженный подводник.
- Самые яркие воспоминания детства остались от Львова 1947-1951 годов.
Жили мы на территории военно-политического училища: клумбы, парк, дорожки заасфальтированы, чистота и порядок.
Четырехэтажные казармы, курсантский клуб, магазин. Аккуратные двухэтажные дома офицерских семей.
Время было тревожным – в городе и округе скрывались отряды бандеровцев.
Еженедельно из офицеров и курсантов формировалась сводная рота для поиска и уничтожения бандитов.
Рота выезжала в пятницу на грузовиках и возвращалась к обеду в воскресенье.
Нередко с потерями – убитыми и раненными в стычках с бандеровцами офицерами и курсантами.
На соседней с училищем улице Гвардейской у себя на квартире бандиты убили Ярослава Галана – известного украинского журналиста, посвятившего себя советской Украине.
В его квартире был организован музей, и мы с друзьями несколько раз туда забегали.
Служба отца сопровождалась частой сменой городов проживания и пяти школ моей учебы.
Приходилось учиться форсированно, доказывая учителям, что не хуже других.
Даже выпускной класс для меня прошел в двух школах - в Виннице на Украине и в Благовещенске на Амуре, где выяснилось, что я разговариваю с украинским акцентом и мне светит тройка по русскому языку в аттестат зрелости.
Но знания по физике и математике не подлежали сомнениям - я был постоянным участником городских и областных олимпиад.
А за пять месяцев учебы в Благовещенске украинский акцент я устранил и на экзаменах при поступлении в военно-морское училище Владивостока получил высшую сумму баллов.
- Служба на лодках для меня началась с нештатной ситуации. Перед выпуском я стажировался на Камчатке, на «эске» - тогда это была новейшая советская субмарина. В те дни Никита Хрущев «выступил» в ООН в Нью-Йорке - стучал ботинком по трибуне, обещал Америке «кузькину мать».
Нас наутро по боевой тревоге за два часа собрали и бросили в автономку к берегам США.
На третьи сутки врач – он, кроме медицины, за продукты отвечал - выяснил, что продуктов на борту нет!
В трюмах - жестянки с сухарями, на камбузе - ведро растительного масла, в холодильнике - шесть палок колбасы.
Ну и аварийные бачки в отсеках - десять пачек сахара, сгущенка, ящик галет.
На полсотни голодных ртов...
Но мы ж подводники, мы моряки!
Месяц голодными несли службу!
Утром - чай с сухарем, днем - сухарь с баландой, вечером - чай с галетой.
Бдили, падали в голодные обмороки.
В базе нескольких моряков эвакуировали из отсеков в санчасть на носилках - сами они уже не ходили, да и остальных на пирсе ветром качало.
Но усиленное питание, доппаек - и через неделю запросились на танцы.
- Несколько «лейтенантских» лет после выпуска я служил во Владивостоке, на тех же «эсках» Малого Улисса.
Причем рвусь в командиры, но тогда штурмана подолгу задерживались в своих должностях и обрекались на вечную дружбу с транспортиром и секстаном.
Только откровенные минные забулдыги шли в командиры с нами вровень.
Сначала тянули с моим назначением в помощники, а через пару лет предложили должность флаг-штурмана.
Я в ответ рапорт: хочу стать командиром!
Комбриг - умница и человек слова, капитан 1 ранга Радий Радушкевич - два часа мне объяснял: ну нету у меня штурмана лучше, ну потерпи пару лет - сразу отправлю на классы.
Согласился я, из морей не вылазил, натаскивая лейтенантов.
А Радушкевич обещание сдержал!
Ровно через два года случилась в моей жизни очередная нештатная ситуация - прямо из моря, с борта лодки, торпедоловом сняли меня - и на самолет, на командирские классы в Питер.
Плохого и сложного в первые годы службы было много, но с годами такие воспоминания выветриваются.
Сейчас в мыслях разные забавные моменты.
…Ходили мы тогда на боевую службу поближе к экватору. В отсеках температура 40-50 градусов, влажность 100%.
Форма одежды – трусы, тапочки, полотенце на шее для пота. Матросы регулярно теряют сознание из-за перегрева организма и потери солей.
Врач делает обход отсеков, имея при себе фляжку с пресной водой, ложку и солонку.
Обнаружив потерявшего сознание, с помощью ложки разжимал зубы, из солонки насыпал на язык соль, давал глоток воды.
Единственная отдушина - раз в неделю ночная помывка морской водой в надводном душе в ограждении боевой рубки с морским мылом и чайником пресной воды для ополаскивания головы.
Основным средством надводной навигации был наш древний друг секстан – как у Колумба!
Средства обнаружения иностранных ПЛ у наших «старушек» тоже были допотопные.
В итоге, конечно, никаких обнаружений американских подводных ракетоносцев мы не имели, но постоянное присутствие советских дизелюх в Филиппинском море создавало для вероятного противника неудобство по типу чесотки в паху…
Мы понимали свою ущербность, но задачи надо не обсуждать, а выполнять!
Вся надежда была на подготовку корабельных специалистов.
И флотскую смекалку.
Так, в 1965 году перед выходом в Филиппинское море мы получили секретный приказ из Москвы: приготовиться брать анализы воды для обнаружения радиоактивного следа американских субмарин.
Причем все пробы океанской воды привезти в базу и сдать академикам, использовав для ее хранения… резиновые изделия № 2 (сиречь презервативы), которые тогда и в штучном-то экземпляре достать было невозможно!
Справочно: В Советском Союзе «Резиновое изделие № 1» — это противогаз, «Резиновое изделие № 2» — презерватив, «Резиновое изделие № 3» — ластик, «Резиновое изделие № 4» — галоши.
Выручили курсанты ДВВИМУ, проходившие на подводной лодке военную практику.
Ребята смышленые, пообтертые жизнью.
Набежавший на меня стажер был старшим группы курсантов.
Я посвятил смысленыша в суть проблемы - и дал для схода на берег трое суток!
Через трое суток на пирсе появился помятый и похудевший стажер с пакетом в руках.
Из доклада я понял: все три дня и три ночи он убеждал знакомую холостячку – заведующую аптекоуправлением края, кстати, - продать ему краевой дефицит кондомов для решения задачи по защите Отечества.
Убедил и победил!
В пакете было 500 пакетиков с дефицитнейшими презервативами.
Кстати, по прибытии с боевой службы мне доложили, что холостячка-заведующая скопила много дефицита и с нетерпением ждет посыльного для выполнения очередного задания Родины.
Помню, как начальник политотдела эскадры Ковалев отдал приказание: офицерам постоянно иметь при себе официальную (даже для жен) заначку в 50 рублей, чтобы в ресторанах не расплачивались партийными билетами.
Был у нас командир эскадры по кличке Мишка Квакин…
Зверь, которого ужасно боялись.
Но раз в месяц у него случалась «беседа со старым мичманом», и в эти три дня по территории эскадры можно было ходить без опаски.
Процедура была отработана до мелочей – каждый участник знал свой маневр наизусть.
Старый мичман - начальник продсклада - комплектовал вещмешок лучшей закусью и сидел у телефона.
Начальник санчасти заправлял графин спиртом и ставил на тумбочку в отдельной палате.
Адмирал молча заходил в санчасть «подлечиться», наливал из графина полстакана, раздевался, ложился в койку и закрывал глаза.
Прибывший начальник санчасти улавливал шепот: «Вызвать на беседу старого мичмана».
Через две минуты начальник продсклада тихо открывал дверь палаты и ставил у кровати закуску - мешок с припасами.
Квакин открывал левый глаз и четко командовал: «Пошел на …!»
На этом беседа адмирала с ветераном заканчивалась.
Через трое суток посвежевший и отдохнувший адмирал с новыми силами приступал к управлению лодками.
В годы службы на атомных субмаринах рос я по службе быстро и счастливо - ни одной серьезной нештатной ситуации.
Да и задача у нас была одна: тихо, скрытно, незаметно, на глубине дотащить в «пузе» атомного подводного крейсера поближе к берегам США платформу с шестнадцатью баллистическими ракетами и десятками атомных боеголовок в них.
Потом месяцами тихо ползать вдоль берега Калифорнии, ожидая команды на ракетно-ядерный залп.
В 1976 году меня назначили начштаба дивизии, вскоре я стал командиром лучшего подводного соединения – ракетного щита Родины, как тогда говорили.
В декабре 1983 года дорос до заместителя командующего ТОФ по боевой подготовке.
- А почему командующим флотом не стали?
- Думаю, не вписался в кадровую, точнее, политическую линию флота.
Хотя командующим стать мог!
В 1993 году мне позвонил министр обороны Украины: «Не могли бы вы вернуться на историческую родину и возглавить ВМС Украины?».
Я ответил по-офицерски: «Присягаю одной стране один раз в жизни».
- Многие моряки после службы уходят в преподаватели…
- А я всегда в ответ вспоминаю добрым словом капитана 1 ранга Свербилова.
Это тот командир подводной лодки, который в море получил сигнал об аварии ПЛА «К-19» и, не ожидая приказания с командного пункта флота, первым прибыл на помощь друзьям-подводникам.
Запомнилась его замечательная присказка с философским подтекстом: «Кто умеет – тот работает, кто не умеет работать – тот учит, как надо работать, кто не умеет учить – тот учит, как надо учить!».
***
Сейчас вице-адмирал Б.Ф.Приходько передаёт свои опыт и знания молодежи в рамках Морского собрания Владивостока.
