... В октябре 1988 года в главных базах Тихоокеанского флота - Владивостоке и Петропавловске-Камчатском - приземлились два военных самолёта ТУ-154 рейсом из Москвы.
Главная инспекция Министерства обороны и инспекторская группа ГлавПУРа с приданными им офицерами из центральных управлений в количестве 250 генералов, адмиралов и офицеров.
Мне поручили инспектировать политорганы 2-ой флотилии атомных подводных лодок на Камчатке. В состав инспекторской группы политработников входило семь человек. Старший инспектор контр-адмирал Визаулин Анатолий Павлович был направлен на 10-ю дивизию.
О том, какие выводы были сделаны после десятидневной проверки политорганов флотилии, я постараюсь вкратце изложить здесь.
Перестройка партийно-политической работы на 2-ой флотилии подводных лодок стала реальностью, она захватила всё более глубокие пласты боевой готовности, менялся настрой в экипажах подводных лодок, обострилась нетерпимость к расхлябанности, безответственности и некомпетентному руководству соединениями и кораблями.
Подавляющее большинство подводников успешно выполняли свой служебный долг.
Среди них мы называли тогда командира 10-ой дивизии подводных лодок контр-адмирала Комарицына Анатолия Александровича (в будущем он станет командующим 2-ой флотилией, а затем начальником Главного управления навигации и океанографии Министерства обороны РФ, доктором технических наук, адмиралом).
Примером в службе являлись начальник политотдела 45-ой дивизии капитан 2 ранга Исмагилов Андрей Гибатович, командиры подводных лодок капитаны 1 ранга Мажуго Михаил Александрович, Рыбалко Валерий Иванович, Бондаренко Василий Максимович.
Мы отмечали значительные успехи в партийно-политической работе заместителей командиров по политической части капитана 1 ранга Пазенко Василия Семёновича, капитана 2 ранга Бердникова Виталия Владимировича, капитана 3 ранга Тобедашвили Сергея Макаровича.
Заметные изменения были видны в работе первичных парторганизаций, где секретарями были капитан 3 ранга Козловский Александр Иванович, капитан-лейтенант Микрюков Юрий Аркадьевич, капитан-лейтенант Романовский Игорь Викторович, капитан 3 ранга Тарасов Алексей Степанович.
Здесь действия партийных бюро стали более энергичными, в партийной жизни всё больше утверждались демократизм и гласность. Больше внимания стало уделяться контролю за реализацией партийных решений, что позволяло предметнее влиять на различные стороны боевой готовности.
В 1988 году на флотилии произошло значительное сокращение аварийности. Успешность торпедных стрельб возросла до 89%, ракетных стрельб 100%, залповые дистанции торпедных стрельб были сокращены на 20-30%.
Вместе с тем, мы обратили внимание политорганов на то, что они медленно овладевают политическими методами руководства. По-прежнему берут на себя административно-командные функции, никак не могут отрешиться от нажимного подхода в руководстве.
Парторганизациям подводных лодок «К-412», «К-308» присуще самодовольство, несамокритичность в оценке сделанного.
Невосприимчивость к новому, выжидание времени были серьезными помехами в перестройке работы. Наш анализ показал, что не просто отойти от работы на кораблях вообще к тому, чтобы обучать партийный актив методам работы в новых условиях.
Начальники политорганов не знают партийный актив. Без списка, без записной книжки или рабочей тетради не могут характеризовать активистов, даже секретарей партийных организаций.
Всё это приводило к тому, что политорганы утрачивали лицо политического руководителя, падал их авторитет. Падал авторитет партии в целом.
Об этом свидетельствовал тот факт, что в 1988 году значительно ослаб приток в партию свежих сил, на 10-ой дивизии число вступивших в КПСС сократилось с 42 до 28 человек.
На 2-ой флотилии за 9 месяцев 1987 года было принято 180 человек, а в тот же период 1988 года 168. В 1987 году в партию не вступил ни один военнослужащий срочной службы.
Мы заметили, что не всем руководителям удаётся быстро освободиться от привычки к монополии на мысль, на критику, на безапелляционную правоту.
В своей требовательности к людям иные руководители проявляли жестокость и даже гордились тем, что умеют «закручивать гайки».
Многие политработники не усвоили, что людьми надёжно воспринимается главный партийный метод - метод убеждения. Рост партийного авторитета зависит от умения объединять силы, способности помочь людям найти своё место в борьбе за высокую боевую готовность.
Памятуя о том, что в боевой обстановке начального периода войны конструктивной проверке подвергается духовный потенциал личного состава, важно знать и уметь ежедневно вносить идейный, нравственный заряд в сознание подводников.
Однако перестройка идеологической работы на флотилии осуществлялась трудно и замедленными темпами.
По итогам инспектирования политической подготовки 30% офицеров, 37% мичманов 22% старшин и 43% матросов оценены лишь на «удовлетворительно». Наиболее слабые знания показали офицеры подводных лодок «К-412», «К-211», мичманы «К-203», «К-366», матросы «К-412».
Особое внимание от нас требовалось уделять проверке состояния работы по укреплению воинской дисциплины. Острой для Вооружённых сил оставалась проблема преступности.
И какие бы меры ни принимались, сколько бы ни издавалось приказов - это «вечнозелёное» дерево нарушений воинской дисциплины обильно плодоносило во все времена. Но это общее рассуждение.
Что касается состояния воинской дисциплины, то она позволяла успешно решать задачи, поставленные Министром обороны перед 2-ой флотилией.
Вместе с тем требования ЦК КПСС об искоренении гибели людей, изжитию уклонений от воинской службы, хищений и употреблений наркотиков не выполнены.
Не обеспечена примерность и авангардная роль коммунистов флотилии. Только за 9 месяцев 1988 года привлечено к ответственности 57 коммунистов, исключено из КПСС 15 человек.
У руководства флотом существовало мнение, что во всём и всегда виноваты командиры и политработники. Качество человеческого материала в расчёт не принималось, а ведь законопослушность советского гражданина была далеко не образцовой.
Естественной реакцией командиров было сокрытие истинного положения дел на кораблях и в частях. Убедиться в этом было не сложно.
Я проверил, сколько же человек за 9 месяцев 1988 года отбыло наказание в виде ареста с содержанием на гарнизонной гауптвахте. Таких насчитывалось 800 случаев, однако в официальной статистике было указано лишь 50 грубых нарушений дисциплины.
То есть взыскивали за проступок с каждого, арестовывали всех, кто грубо нарушал дисциплину, а в отчётности указывали лишь каждого второго.
Обстановка жёсткого отношения к офицерскому составу и, в частности, к командирам подводных лодок сказывалась негативно на их здоровье.
За последние два года 19 командиров атомных подводных лодок были лишены годности к службе на лодках, 21 командир уволен с флота, и всё это по состоянию здоровья.
200 офицеров имели первичные заболевания. Впечатление такое, как будто подводники шли в атаку во весь рост на пулемёты противника.
Почти через год, а именно с 10-го по 25-е августа 1989 года, мне пришлось участвовать в инспектировании Северного флота.
Безусловно, многие грани работы политорганов и парторганизаций Северного и Тихоокеанского флотов близко совпадают, обоим флотам уделялось большое внимание ЦК партии, Министерством обороны и ГлавПУРом.
Однако на Северном флоте мы встретили в партийной работе значительные отличия от деятельности политорганов Тихоокеанского флота.
Источник: В.Бурдин. Последний инспектор ГлавПУРа.
Комментариев нет:
Отправить комментарий