Матрос Дмитрий Гробов дал интервью "КП"

Матрос Дмитрий Гробов дал первое интервью корреспонденту газеты "Комсомольская правда". Гробова обвиняют в том, что он набрал на клавиатуре команду на запуск системы пожаротушения, и во второй отсек АПЛ "Нерпа" стал поступать огнегаситель. Между тем, по словам Гробова, он даже не подходил к компьютеру. Матрос утверждает, что его заставили взять вину на себя. 


8 ноября 2008 года в результате несанкционированной подачи фреона в отсеки АПЛ "Нерпа" погибли 20 человек. 

«Я был в первом отсеке, услышал команду о смене вахты. Отправился заступать. Лодка находилась на десятиметровой глубине. Уже во втором отсеке услышал ревун, направился на верхнюю палубу узнать, в чем дело, и на меня сразу же полилась жидкость. Я понял, что это огнегаситель, побежал в первый отсек на свой боевой пост. По дороге встретил двоих гражданских, помог им включиться в ПДА (портативный дыхательный аппарат). Успел предупредить людей на камбузе. ПДА я не надевал, нужно было объявлять тревогу. Сам удивляюсь, как жив остался. Лодка аварийно всплыла и вернулась на базу. Я до 10 ноября стоял на вахте, только потом пошел домой», – сказал Гробов в интервью газете «Комсомольская правда».

«11 ноября с утра я пришел на службу. После обеда приехали сотрудники ФСБ и забрали меня для беседы. Сказали, что если я сейчас не дам показания, что именно я нажимал кнопки, то меня закроют в СИЗО. Сказали также, что на стойке, откуда можно управлять системой ЛОХ, есть мои отпечатки. Я твердо знал, что их нет, потому что я никогда не притрагивался к ней. У нас есть такое правило: «не твое – не трогай, не знаешь – не лезь». С аппаратурой работали только гражданские. Я вообще понятия не имел, как это работает, какие кнопки нужно нажимать. Думал: разберутся, перепроверят и отпустят домой. Ведь у меня тогда дома была жена с трехмесячным ребенком, а я – единственный кормилец. Я все подписал, что нужно было. Но меня домой не отпустили, а в час ночи сказали, чтобы я позвонил жене и предупредил, что остаюсь на вахте. Пять дней провел в военно-следственном отделе, а затем меня отправили на месяц в психушку», – заявил Д.Гробов.

«У меня сейчас одно самое большое желание: доказать, что авария произошла не по моей вине, и спокойно служить дальше», – подчеркнул Д.Гробов.

«Процесс идет трудно. Обсуждается много технических вопросов, в деле большое количество сложных экспертиз. Сейчас сторона обвинения предоставляет доказательства. Но до сих пор не было озвучено ни одного факта, подтверждающего виновность Гробова», – сказал Дмитрий Прокопенко, адвокат Гробова.